Город с двумя сердцами

20 ноября 2021 11:04:05

Мультикультурализм как возможное будущее нашей цивилизации.

Константин Исааков

Размышление космополита

Есть города, которые, при любом официальном статусе – провинциальном или столичном, выглядят как бы отдельными в своей стране. Они ей не до конца принадлежат, потому что для её среднестатистической ментальности не типичны. Они принадлежат миру. Или, как минимум, на пути к этой не всеми воспринимаемой космополитичности.

В годы моего детства (то бишь в советские) такими были мой родной Баку и, отчасти, Одесса, где я ещё мальчишкой бывал наездами - притягивала.

С тех времён успел много где побывать. В том числе в совсем других городах-космополитах Гонконге и Макао. Нечто общее у всех у них, тем не менее, есть: они соединяют в себе черты и стили, казалось бы, несоединимые.

В моём «детском» Баку (сейчас это совсем другой город) даже существовал насквозь идеологизированный фетиш «социалистического интернационализма», и Баку представлялся его «образцом»: дружба народов, культура «социалистическая по форме, национальная по содержанию». Конечно же, это было если не враньём, то, по крайней мере, недоправдой (что хуже). Да, жили в том прикаспийском городе азербайджанцы и русские, евреи и армяне. Каждые – своим укладом. Генетически, исторически осознавая: «вот я – русский», а «я – азербайджанец» и далее «по списку». Ходили кто в мечеть, кто в православную или даже лютеранскую (была такая там!) церковь, кто в синагогу. Даже дружили меж собой, в том числе и семьями: на пасху азербайджанец мог заглянуть к русскому соседу – постукаться крашенными яичками, выпить водки, зная, что на Новруз Байрам с него – пахлава и шакер-бура в качестве угощения «иноверцу». Не гнушались и в еврейские праздники мацу надломить, беззлобно посмеиваясь над тем, на чём она якобы замешана.

По службе, правда, продвигались в разной динамике: нацкадры, что скрывать, побыстрее – в соответствии с кадровой политикой партии и правительства.

А сколько в Баку было смешанных, межнациональных (в том числе, не побоюсь этого слова, армяно-азербайджанских) браков! Они-то, как я сейчас понимаю, наверное и были «первыми ласточками» мультикультурализма - идеи, укоренившейся уже в новые времена, на рубеже XX и XXI столетий. И сформулированной в том самом Стамбуле, городе, разделённом водой на Европу и Азию, где я совсем недавно оказался, будучи приглашён на торжественное открытие Культурного Центра Ататюрка (AKM) после масштабной реновации.

Об этом Культурном Центре и его, центра, собственной мультикультурности мы ещё поговорим. Как и о самой идее мультикультурализма, которая, на мой, космополита, взгляд, пока ещё лишь на пути к своему полноценному воплощению. И был этот путь куда более радующим, когда бы не войны…

А пока о самом Instanbul, экс-Константинополе – городе, причудливо вобравшем в себя черты разных эпох, этносов, духовностей. Городе, в который я давно стремился и куда наконец попал. Городе, который, мне представляется, сам по себе – дитя этого самого межнационального, мультикультурного брака.

Имею право об этом порассуждать: во мне самом космополитично (да простит мне читатель навязчивость сего термина!) слились 4 крови четырёх народов, не оставив в моих жилах места национализму в ни в какой форме и, что скрывать, сформировав во мне некое удивительное самочувствие «гражданина мира».

Босфор воссоединяющий

Хочется верить (хотя история это не подтверждает), что когда-то мир был един, и жили, не тужили в нём люди, не делясь на страны и конфессии. Но потом кому-то стало мало его земли, и начались войны – за клочки и просторы этой самой территории. Ну, а тут у берегов Босфора и Дарданеллы, какие только этносы и культуры не оставили свой след. И сегодня «замерять», сколько именно в Стамбуле Востока, а сколько Запада, бессмысленно. Да и писано-переписано об этом «много букв».

И всё же попробую. Без «замеров». Просто в виде бухгалтерии впечатлений.

Обычно у меня как: определяю что-то базовое по части этно-культурного своеобразия нового для меня места (а Стамбул – не совсем Турция, как Москва – не совсем Россия; словом, см. выше) по двум параметрам. Первый – очевидный: архитектура. А вот второй – то, как одеты женщины.

Скажем, сирийский Дамаск – на мой взгляд, супер-восточный город. Женщины в нём ходят всё больше закрытыми: от глаз и ниже. А строения частные беспафосны (храмы и госучреждения – не в счёт) и очень скромны фасадами, но пышно обустроены внутри. Ливанский же Бейрут – абсолютно иной лик. В первую очередь, «по женской части»: на множестве местных красоток и мини-юбки, и декольте, и пышные украшения. Целые кварталы в центре выглядят совершенно en français. А истинный бейрутец может ночевать в весьма убогом по обустроенности жилище, зато разъезжать по городу в роскошном (пусть даже в неоплатный долг купленном) авто. Обобщать, видимо, не стоит, но, по мне, ливанская столица скорее тянется к Европе, а сирийская – самая что ни на есть азиатская.

Со Стамбулом же вся эта бухгалтерия наблюдений, подсматриваний, впечатлений не проходит! Это город воплощённой эклектики, где всё перемешано, но до чего же гармонично перемешано! В архитектуре это не просто смешение стилей: минарет вырастает над торговым центром, уличный донер притулился к брендовому бутику, в роскошном музейном квартале вставным «золотым» зубом торчит пёстрая лавка с разнообразным восточным ширпотребом.

С византийских, наверное, времён город позиционирует себя как центр духовности. Минареты, шпили и купола различных конфессий – повсюду (с преобладанием, конечно, мусульманских храмов).

Особое место в этой архитектурной перекличке святости занимает Святая София: чего только в её стенах не бывало, сейчас вот – мечеть. Не воплощение ли это твоей изменчивости, Стамбул?

Ретро-трамвайчики и стильные, современные торговые центры. Классические азиатские базары и эстетски обустроенные европейские набережные. Старый фуникулёр. Всё рядом, всё по соседству, всё теснит друг друга. Но – ничего при этом не вступает в «визуальный конфликт»!

По последним музейным технологиям созданный Археологический музей и наивно-трогательный стрит-арт.

Возможно, дело в Босфоре. Он ведь разделяет Стамбул на Европу и Азию. Кстати, стамбульцы обожают размещать свои роскошные, с изумительной едой рестораны на верхних этажах высотных зданий. Это чтобы гость быстренько нагулял аппетит, любуясь великолепными панорамами, в центре которых, как правило, Босфорский пролив или бухта Золотого руна.

Впрочем, слово «разделяет» я употребил по отношению к знаменитому проливу, скорее всего, ошибочно: вода не может разделать, она только соединяет, создавая (да, это она её создаёт!) ту самую красоту «несоединимых соединений». Всё дело в воде.

Пожалуй, впечатляющие панорамы, в том числе и водные – с Галата-башни. С её круговой обзорной площадки даже пожар, случившийся в момент нашего там нахождения где-то внизу выглядел произведением изобразительного искусства. Как в кино!

Ну, а стамбульские женщины… Они ведь тоже разные. И одеты по-разному. Есть приверженные традиции – в одежде, по крайней мере, причём независимо от возраста. Есть и не особо приверженные.

Кстати, я как-то не заметил чьих-либо косых взглядов в адрес тех, что более раскрепощены. Впрочем, может, я чего-то не знаю. Надо бы порасспрашивать наших соотечественниц, вышедших замуж за турецкоподданых. Таковых немало.

Тоже, наверное, это о чём-то говорит. О Босфоре? Проплыв который, ты уже в Чёрном море. А там рукой подать до наших, российских берегов.

Восток, влюблённый в Запад

С архитектором поговорить не довелось, но идея мультикультурализма, как мне показалось, была положена и в основу проекта реновации Культурного Центра Ататюрка в центре Стамбула – того самого, о недавнем торжественном открытии которого я недавно рассказывал нашим читателям непосредственно с места события.

Центр решили заново воссоздать в национальной эстетике? Безусловно. Изначально наверняка была именно такая установка. И это получилось. Главный концертный зал оформлен по-южному пышно и богато. Элементы турецкой культуры налицо в интерьерах холлов и фойе. Но… нет-нет, да мелькнёт эта тяга к «истинной европейскости». Причём не только в стилизации интерьеров. Но и в их «содержимом».

В этом мы, приглашенные журналисты из почти 50 стран, могли убедиться, когда на следующий день после открытия министр культуры и туризма Турции Мехмет Нури Эрсой, завершив свою пресс-конференцию, посвященную старту международного Фестиваля искусств Beyoğlu Culture Road Festival, самолично провел для прессы экскурсию по зданию AKM.

Что же мы рассмотрели и увидели? Первой оказалась практически в итальянском стиле сформированную экспозиция карнавальных нарядов и портретной живописи а ля ренессанс.

В соседнем помещении шёл урок турецкой музыки: дети играли, внимая учителю.

Но перед глазами (и в ушах) всё ещё сохранялся инфернальный образ механического пианино, у которого я только что надолго завис!

Оно рядом с той самой «итальянской» выставкой – и индифферентно играло само, кажется, что-то из Моцарта, нервно подёргивая костяшками клавиш. Такое я видел прежде лишь в кино! И это был ни разу не Восток, а чистой воды Запад с его порой вычурным авангардом… впрочем, в нашем случае образца XIX столетия.

... Мы размашисто шагали вслед за министром из зала в зал. Постояли перед малой сценой, где бурно – с мечами и красными шароварами – происходила репетиция какого-то спектакля на явно национально-героическую тему. Заглянули в библиотеку, в которой корешки на полках были искусно расставлены: вот тут турецкие, а в другом блоке – античность, а эти вот – последние европейские бестселлеры. Всё было таким головокружительно разным!

И, знаете, я не большой знаток турецкой истории XX века, но, как я слышал, именно Ататюрком, чьё имя носит новый Культурный центр и чей памятник стоит на площади Таксим неподалёку, и были когда-то заявлены идеи такой вот мультикультурной Турции, которая сегодня воплощается разве что в Стамбуле – особенном городе, в силу своей многоярусной истории и благодаря своей сегодняшней открытости.

Кстати, и проходящий сейчас Beyoğlu Culture Road Festival можно считать тоже своего рода манифестом мультикультурализма. Мы заглянули – практически на бегу – на несколько выставок, и большинство из них было очень прозападным. И, если холодно-технологичный авангард экспозиции Taxim Maxim меня абсолютно не тронул, то прекрасно придуманная выставка Monet & friends весьма впечатлила: представьте, в тёмном ангаре на тебя, зрителя, отовсюду наплывают волшебные, с детства любимые полотна французских импрессионистов. Тот случай, когда виртуализация только усиливает впечатление.

И в противоположность этой апологетике виртуала – абсолютно турецкая выставка абсолютно предметных, приземлённых черно-белых работ классика турецкой фотографии Деврима Эрбиля: на ней Турция второй половины прошлого века в объективе скрупулёзного профессионала.

И всё же я за эффект технологического усиления! Он добавляет в наше восприятие новые эмоции. На это наверняка рассчитывали и создатели насыщенной артефактами и художественными трактовками экспозиции Музея кино – в нём хорошо знакомые нашему зрителю фильмы европейской (итальянской, французской) классики представлены не менее широко, чем малознакомые турецкие. Тоже, кстати, одна из фестивальных площадок.

А совсем рядом, на исторической территории Çiçek Pasaji (Цветочного пассажа) – ресторанчики и кафешки, брендовые бутики. Ещё несколько сот метров – и мы, оторвав взгляд от очередного красивого фасада, попадём в другое историческое строение: здесь сегодня расположился Центр художественного творчества молодёжи с всегда доступными для живописцев студиями.