Светлана Ануфриенко, генеральный директор ТАРР: «Гадание на кофейной гуще»

Что есть?

Вот и дождались. Российский туристический сезон, кажется, в разгаре, невзирая на предыдущие перипетии.

Сняты или значительно смягчены ограничения в городах. Переполнились потоками страждущих Крым и Краснодарский край. Наращивает популярность Калининград. Похоже, всерьез заговорили о Хакасии и Бурятии как о возможных массовых направлениях на основе организации чартерных программ.

Регионам России подфартило с закрытием границ. Ведь для массового российского туриста, пока свободно не распахнулись двери  зарубежья, единственной возможностью остаются путешествия по стране.

Время для турорганизаторов сжимается до «здесь» и «сейчас».  Ведь неизвестно, что будет дальше – пандемия со своей непредсказуемостью нарушила привычку мыслить длинными горизонтами.

Но уже видны и первые результаты этого нового времени.

Выясняется, что многие наши соотечественники остаются недовольными отдыхом на черноморских курортах, считают цены завышенными, а качество сервиса – низким. Это объяснимо, ведь на первый план выходит желание местного населения сорвать куш во что бы то ни стало, компенсировать простои, пока туристы есть и в избытке.

А еще, говоря о первых результатах, нужно отметить разницу в призывах, куда можно поехать, и  реалиях, куда едут на самом деле. Несмотря на обилие статей о красотах регионов, действительно адекватных, приемлемых и ясных организационных возможностей отправиться за новыми впечатлениями по стране не так уж и много.

Но оценивая результаты, делаем выводы и смотрим дальше.  От летнего сезона остается июль, август и еще может, кусок сентября. Самое время задуматься о будущем.

Что будет?

Именно сейчас, в момент беспрецедентных всеобщих изменений, появляются новые задачи, проступают различные сценарии, интересные взаимосвязи и сломы привычных парадигм. Давайте взглянем на них повнимательнее.

Первое. Выезд из России отдыхающим вот-вот откроют. И тогда турист, имеющий консервативные вкусы, отворотится в пользу привычного выбора. Многим регионам, вероятно, останется только разводить руками, сожалея, что не успели, не прельстили, не удержали и даже сумели разочаровать.

Второе. Другой сценарий возможен, если выезд из страны останется ограниченным (а в условиях второй волны пандемии мы не можем этого исключать). В таком случае туристы, привыкшие выезжать на горнолыжные курорты Европы, пляжи Эмиратов и Доминиканы, снова будут в поиске российской альтернативы.

Теплые пляжи мы, конечно, не обещаем. Но о расширении адекватных зимних предложений стоит позаботиться. Потому что Сочи опять всех желающих не выдержат – катание с гор по головам превратиться в сущее испытание. Насколько смогут – уместят туристов Эльбрус и Шерегеш.

А что еще? Куда?

В этом поиске можно идти разными путями. Можно придумывать новые туристские локации исходя из географии и природных ресурсов. Но это сложнее, потому что туда еще только предстоит проторить дорожку.

А можно идти от опыта, от истории путешествий в иные, но похожие времена. Когда весь туризм также ограничивался у нас рубежами страны. Реанимировать и усилить движение по проторенной тропке гораздо легче.

Тут мне на ум приходят Хибины – горнолыжный курорт в Мурманской области.

Курорт по сравнению с Сочи в настоящее время мало популярен, хотя был очень востребован в советский период.  Главные особенности местности –  не только красивая природа (красот у нас много), а долгий период устойчивого снежного покрова и комфортная погода, что особо ценно для лыжников. И, конечно, всего два часа лёта от Москвы.

Третье. Возникает вопрос инфраструктуры, которая была бы способна достойно и качественно принять туристов в случае наплыва.

Много лет у нас  принято было твердить, что туризм плохо развивается в России из-за стоимости перелетов. Но в настоящий момент, когда цена авиабилетов по некоторым направлениям даже упала из-за перераспределения бортов, стало  ясно, что именно слабая инфраструктура и сервис являются для регионов краеугольным камнем, истинной проблемой, которая ясно проступила в момент особого спроса.

Отрадно, что сегодня это, кажется, понимается на всех уровнях.

Отрадно также, что в туризм призывают инвестировать, что происходит поиск новых инвестиционных инструментов, разрабатываются лайфхаки. Некоторые энтузиасты даже пытается создать систему таймшера новой версии на базе российских дестинаций.

Интерес к инвестициям и развитию курортов активизировался у крупнейших ресурсодобывающих и производственных компаний.

Продолжая тему Хибин, приведу пример компании «ФосАгро». Организация добывает руду, производит удобрения, имеет филиалы в различных городах. Один из которых – моногород Кировск – находится на территории горного массива Хибины. «ФосАгро», помимо своей основной деятельности, развивает инфраструктуру горнолыжного курорта. Цель этого – комплексная: создание условий для отдыха и оздоровления сотрудников, развитие территории и привлечение сторонних туристов.

И здесь проступает следующая интересная взаимосвязь. 

Четвертое. Туризм долго в нашем государстве числился как социальный сектор.

Так же его воспринимали и крупные организации, держа на балансе санатории и направляя туда сотрудников в рамках программ корпоративной социальной ответственности.

Картина, похожая на советские времена: в санаторий от завода.

При этом вспомните, как плачевно выглядели эти санатории во времена постсоветские. Когда в момент кризиса предприятия их первыми переставали финансировать, воспринимали как затратный балласт, обременение, но никак не экономический инструмент.

Сегодня, когда туризм на государственном уровне стал признаваться сектором экономики, происходят подвижки и в корпоративном сознании.

Курортная инфраструктура начинает восприниматься не обременительным непрофильным активом, необходимым для реализации КСО, а объектом для развития, инвестиций и диверсификации основной деятельности.

И тут налицо, замыкая круг задач и сценариев, проступает слом привычной парадигмы.

Чем может сердце успокоиться?

Пятое.  Много лет туристская деятельность преимущественно значилась у нас как «отправить туриста посмотреть мир».

Теперь же возникла другая задача: «создать у себя мир, который будет интересен всем». И, в первую очередь, этот мир должен быть интересен и комфортен самому  жителю.

Поддержать эту задачу вполне по силам градообразующим предприятиям, которые имеют возможность инвестировать в курорт, а также, что не менее важно, имеют доверие к этому процессу. Дело только за их интересом.

Я чувствую эту модель на собственной шкуре от жизни. Мой дед руководил заводом, который являлся главным образующим предприятием для поселка. Я же, в свою очередь, в этом поселке выросла и могла наблюдать изменения. Пока завод работал, он обеспечивал качество жизни в поселке, развивал и поддерживал инфраструктуру. У жителей были рабочие места и комфортная жизнь. Когда завод с  перестройкой стал невостребован, инфраструктура пришла в упадок, жизнь в корне поменялась. Исчезла среда благополучия, появилось ощущение безнадежности, и местность утратила привлекательность.

История проста и очевидна.

И наводит на сценарий об обратном действии, подсказывает инструменты к развитию курортов.

А реализовать их в жизни – уже наша задача. В момент всеобщих беспрецедентных изменений и слома привычных парадигм.

-0-