Константин Исааков: «За что пьём?»

Друзья, признайтесь, вам не кажется, что все эти «Будем здоровы!», «С  новым счастьем!», «Чего и вам желаю!» и проч. в контексте новейшей истории выглядят очень уж «по-детсадовски» наивными. Век XXI навалил на нас такое количество нерешаемой фигни, что эти, с советских времен для многих привычные пожелания (они же – новогодние тосты) выглядят сегодня каким-то дурацким общим местом.

Вот я и задумался: что в этот раз пожелают себе, свои близким, своим коллегам люди, работающие в туриндустрии – на новогодних застольях либо чуть раньше, на предновогодних корпоративах?  Нет, конечно, кто-то скажет вслух и нечто приснопамятное «За победу всего хорошего над всем плохим!» (ой ли?) или даже популярное в XX веке в кругах инакомыслящих «За то, чтобы они сдохли!» (кто эти «они» опускалось с поправкой на незримое присутствие «товарища майора»). Но это вслух. А мысленно? Какие надежды на 2026 год (пусть даже неуверенные) формулируют люди, профессионально занимающиеся тем, что не разделяет, а объединяет страны и народы – туризмом, путешествиями?

Намедни участвовал я в торжествах крупного отечественного аэропорта. Так там практически в каждом выступлении звучало ключевое пожелание – да-да, того самого «чистого неба» (а ведь когда-то так назывался прекрасный, пронзительный фильм). Скажете, люди с авиацией связаны – работа у них такая. А ведь они не только о своей работе, не только о себе, для которых полёты (главное, безопасные) – это и смысл профессионального функционирования, и стабильный семейный бюджет. Чистого неба они желают и пассажирам, которых, известное дело, достали форс-мажоры в связи с отменами и переносами рейсов, толчея в зонах регистрации и вылета. Кто-то из аэропортовских даже очень конкретно выразил это пожелание: «Пусть слово «ковёр» останется в нашем активном словаре только в качестве обозначения красивого изделия, висящего на стене!»

Вот и я возьму на себя наглость сформулировать – за всю российскую туриндустрию – новогоднее пожелание предельно чётко (насколько это сегодня возможно): пусть самолёты летают по расписанию, а пассажиры в них отправляются туда, куда они хотят, не разделяя территории планеты на те, где «друзья», и те, где «недрузья»! Пусть то, куда мы отправляемся в отпуск или по делам, сообразуется только с нашими личными географическими, познавательными, гастрономическими предпочтениями или бизнес-планами. Пусть курорты, отели любой страны с радостью принимают гостей из любой страны. Пусть люди, говорящие на разных языках, при встрече не смотрят друг на друга с подозрением, а только улыбаются друг другу – ведь, как известно, именно с улыбки начинается взаимопонимание.  

Всё это, если уж обобщать, привычно называется одним-единственным словом. Но называть я его не стану. Оно всем вам и так прекрасно известно. Да и не в словах дело, а в том, с какой душой вы встретите 26-й год двадцать первого века, неожиданно (лично для меня) разочаровывающего. Ну да, «Ужасный век, ужасные сердца!» – восклицал герой Александра Пушкина про вполне «вегетарианский» девятнадцатый. Ну да, «Времена не выбирают», – заключал уже в двадцатом печальный Александр Кушнер. Но это не означает, что нельзя даже мечтать!

Скажете: идеалист – причём ещё больший, чем те, которые «За всё хорошее!»? Но ведь случается и так: идеи миллионов, соединяясь где-то в ноосфере, вдруг меняют мир. Бывали такие случаи в истории.

Фото: Андрей Акимов

-0-